КС РФ разъяснил, что отсутствие договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности исключает применение специальной нормы, но не означает невозможность квалификации мошенничества по общим положениям.
Отграничить обычное мошенничество от предпринимательского, не трудно. Следствие, как правило, избегает «предпринимательских» составов, а суды не переквалифицируют деяние.
Понятие и критерии мошенничества в сфере предпринимательской деятельности не в полной мере раскрыты в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 48/2017.Это вызывает определенные сложности.
На соответствие Конституции РФ обжаловалась ст. 159 «Мошенничество» УК РФ, в принятии жалобы отказано.
Разъяснения КС РФ
КС РФ разъяснил, что уголовная ответственность может считаться законно установленной лишь при условии, что она соразмерна характеру и степени общественной опасности криминализованного деяния. Требованиями справедливости и адекватности предопределена дифференциация ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и других существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении мер государственного принуждения.
Окончательная юридическая оценка деяния и назначение наказания за него осуществляются только судом, исходя из его исключительных полномочий по отправлению правосудия, установленных Конституцией РФ и уголовно-процессуальным законом. Суд в процессе определения конкретной меры наказания, применяемой к виновному, учитывает характер деяния, его опасность для защищаемых уголовным законом ценностей, реальный размер причиненного вреда, сведения о лице, совершившем преступление, и другие обстоятельства, учет которых способствует избранию мер уголовно-правового воздействия, сообразующихся с конституционными принципами юридической ответственности.
Также ранее КС РФ разъяснил, что ст. 159 УК, действуя в системе уголовно-правового регулирования, не допускает уголовной ответственности за действия, совершенные при отсутствии обязательных признаков хищения, степень определенности которых позволяет судам с учетом фактических обстоятельств конкретного дела проводить разграничение преступлений и иных противоправных (тем более правомерных) деяний.
КС РФ разъяснил, что, согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», состав мошенничества, предусмотренного ч. 5–7 ст. 159 УК, применяется, если: в действиях лица имеются признаки хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием; указанные действия сопряжены с умышленным неисполнением принятых на себя виновным лицом обязательств по договору в сфере предпринимательской деятельности, сторонами которого являются только индивидуальные предприниматели и (или) коммерческие организации; виновное лицо является индивидуальным предпринимателем или членом органа управления коммерческой организации (п. 11).
Фактическое отсутствие договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности исключает применение специальной нормы, в частности ч. 5–7 ст. 159 УК, но не означает невозможность квалификации мошенничества по общим положениям, закрепленным в ч. 1–4 ст. 159 Кодекса.